Юэн с детства был всеобщим любимцем. Непоседливый, жизнерадостный, он, своей непосредственностью, веселым нравом и какой-то неуемной изобретательностью в играх и шутках, располагал к себе окружающих. И вполне естественно, что именно он стал в семье тем "центром", вокруг которого все вращалось. Юэн производил впечатление волчка, который, казалось, всегда находился в движении. Помимо пения, Юэн любил самодеятельный театр. Ни одна вечеринка в домашнем кругу с приглашением друзей не обходилась без его импровизированного спектакля. К ним он подходил серьезно, каждый раз создавая подходящий спектаклю декорации из специально подобранного материала, привлекая к своему творчества всех находившихся рядом взрослых. На него, такого пухленького и улыбчивого нельзя было смотреть без улыбки. Всем своим видом он говорил, что жизнь прекрасна, все хорошо и так должно быть всегда. Буквально все окружающие отмечали, с какой необычайной легкостью он придумывал свои постановки. В шесть лет Юэн открыл для себя сказочную страну Оз и страстно мечтал попасть в нее, как Дороти. Узнав, что Канзас тоже находится в США, а Земля круглая, он решил прокопать подземный ход прямо до волшебной страны. Чтобы дело пошло быстрее, он организовал команду единомышленников. Рыть они начали в укромном уголке за домом. К сожалению, на третий день родители обнаружили яму и, не разобравшись, что это будущий тоннель до страны Оз, велели свернуть все работы. Так из него не получился землепроходец. Еще до школы отец научил мальчика играть в шахматы, так что он и сегодня помнит свой первый триумф. Как-то Юэн наблюдал за игрой больших мальчишек. Видя, что один из них проигрывает, он подсказал ему ход. Мальчишки отнеслись к нему скептически, и тогда он по очереди обыграл каждого из них. Юэн до сих пор помнит, как они опешили. А потом они с отцом изобрели игру "шахматные поддавки". Она была очень забавна. Но навык просчитывать ходы и придумывать комбинации, увы, пропал. Так он не стал гроссмейстером.
А потом он пошел в школу. Учеба давалась ему легко. Юэн учился на "отлично" и принимал участие во всех школьных мероприятиях. На его дни рождения собиралась весьма разношерстная компания: и отличники, и отпетые аутсайдеры класса. Из чувства справедливости он звал в гости и тех, кого никто никогда не приглашал. Старшеклассником он почти определился со своим призванием и это вновь не встретило поддержки у родителей, совсем, как тогда, когда Юэн пытался пробраться в страну Оз.
- Даже не рассчитывай, что я буду потакать твоим капризам! - Дуглас Чейз изо всех сил громыхнул по столу кулаком. А силы у него были немалые, недаром массивный стол на крепких ножках угрожающе зашатался. Мэри Чейз чуть отступила назад. Она не была трусихой, но гнев мужа и его последствия были ей слишком хорошо знакомы. От Дугласа Чейза в таком состоянии было безопаснее держаться подальше. Мэри кинула осторожный взгляд на сына, который впервые в жизни осмелился противоречить отцу. Удивительно сознавать это, но ее маленький Юэн уже вырос и готов отстаивать свою точку зрения... Еще неизвестно, кто выйдет победителем из этой схватки!
- Я не хочу быть юристом - упрямо повторил молодой человек, которого гнев отца ничуть не напугал. Мне это не интересно.
Дуглас Чейз лопался от ярости. Он так гордился своим сыном и наследником! Юэн всегда был умницей, и на него возлагались большие надежды. Однако сейчас внезапно выяснилось, что сын отнюдь не горит желанием принимать от отца бразды правления адвокатским бюро с репутацией. Когда встал вопрос о том, в какой университет поступать наследнику Дугласа Чейза, Юэн определенно высказался, что желал бы изучать историю, а не юриспруденцию. История! Одного этого слова было достаточно, чтобы вывести почтенного джентльмена из себя. Где это видано - его единственный сын не желает унаследовать солидную профессию и доходный статус адвоката! Вместо этого он мечтает заняться изучением каких-то там фараонов или военных походов Цезаря где-то в песках Египта! Было от чего сойти с ума заботливому отцу...
- Ты понимаешь, что отец рассчитывал на тебя, Юэн? - мягко спросила Мэри, когда Чейз-старший заперся в своем кабинете, чтобы в одиночестве смягчить свою беду двумя-тремя стаканчиками виски. Юэн молчал. Спорить с гневливым отцом было гораздо легче, чем убеждать мать, которая, в сущности, была совершенно права. Он обманул ожидания родителей и не мог не чувствовать раскаяния.
- Я не желаю становиться юристом, мама, - наконец сказал Юэн, и против воли в его голосе прозвучало отчаяние. Пойми меня.
Мэри горестно вздохнула. Юэн был ее любимцем. Единственный сын, гордость и надежда семьи. Чем так не угодила ему почтенная профессия юриста, раз он даже слышать о ней не хочет?
- А кто будет вести дела? Потом, когда папы не станет.
Юэн судорожно оттянул воротничок рубашки, словно тот мешал ему дышать. Жалость - вот что они рассчитывают пробудить в нем, но он не уступит. Его манят незнакомые земли, жизнь, отличная от той, которую он вел все эти годы в богатом доме отца. Он не будет корпеть над книгами, добывая доллары для своих потомков. Смысл жизни в чем-то другом, и он обязательно постарается отыскать его.
- Ты окончательно решил? - жалобно спросила Мэри. У нее уже не оставалось никаких сомнений - эти плотно сжатые губы и нахмуренный лоб ясно говорили о том, что надежды нет. Юэн не передумает и будет добиваться своего.
Он с самого детства такой - невольно подумала Мэри. Упрямый. Весь в отца.
Еще несколько дней в доме сохранялась напряженная атмосфера. Чейз-старший метал громы и молнии, угрожал лишить отцовского благословения и, что гораздо существеннее, наследства, но все впустую. Юэн твердо стоял на своем, и отец неожиданно обнаружил, что его наследник обладает не менее упрямым характером. Ну что тут было поделать, если Юэн вбил себе в голову, что лазить по неизведанным дебрям жарких южных островов гораздо интереснее, чем корпеть над уставами и законами в душной конторе? Увы, Юэн не смог отпраздновать победу. В конце-концов пришлось уступить отцу и молодой человек был зачислен в университет на факультет права, привыкая к мысли о том, что придется вернуться и продолжать семейное дело здесь, в Сан-Франциско.
А Сан-Франциско чувствовал резкий запах людских эмоций. Терпкого и пряного животного влечения, мятной иронии, легкой зависти и жажды мести, приторной наивности, тягучих цветочных нот восхищения.
Окончив Университет Южной Калифорнии, Чейз получил лишь скромную должность в приемной окружной прокуратуры. Но оставаться за канцелярским столом надолго не входило в его планы. Все это время он не оставлял мысли заняться научной деятельностью. Имея тягу к юридическим наукам и решению спорных вопросов в суде, Юэн продолжил обучение в данном направлении. В научной работе ему удалось собрать настолько обширный материал, что этим самым он вызвал даже неодобрительную критику одного анонимного рецензента, назвавшего все приведенные им факты "совершенно бесполезными". В то же время другие рецензенты признавали, что Чейз обладает редким даром "метко и в нескольких словах охарактеризовать событие", что в его работе нет противоречий и неточностей.
Вскоре Юэну пришлось расстаться со службой. Порядки, взращенные Дворцом торжества государственного обвинения были довольно жесткими. Вследствие какого-то недоразумения в приемной, где работал Чейз, пропало несколько судебных извещений. Молодому юристу грозила уголовная ответственность, но все закончилось лишь увольнением "провинившегося канцеляриста". Так Чейз, можно сказать, поначалу случайный человек в юриспруденции остался совсем без работы. Однако, Юэн не пал духом и довольно скоро нашел применение своим знаниям - он начинает читать лекции по уголовному праву . Преподавательскую деятельность, однако, Чейз прервал, когда в знак протеста против расправы над коллегами, обвиненными студентами в получении взяток, вместе с некоторыми другими юристами покинул университет. В том же году, на основании читанных им лекций, опубликовал учебник по уголовному праву. В нем Чейз подробно и обстоятельно излагал правовые учения, начиная с древности, рассматривал различные правовые теории, критиковал Уголовный Кодекс и особенно яростно выступал против излишней суровости вносимых в него поправок. Прогрессивной юридической общественностью учебник был воспринят с удовлетворением. заинтересовал и правительственные круги, но несколько в ином плане. В нем была усмотрена "неблагонадежность" автора. Дело приняло настолько серьезный оборот, что была создана специальная комиссия. Тщательно проштудировав учебник, она нашла в нем 36 мест, в которых якобы содержались "не те мысли". Вывод комиссии был кратким и нелицеприятным. Предлагалось изъять учебник из числа учебных заведений, а самого автора отстранить от преподавания, что и было тут же исполнено. Чейз опять остался без работы… Вскоре Чейз сдает адвокатский экзамен и приходит работать контору, основанную отцом - "Чейз и партнеры". С этих пор он неизменно назывался "адвокатом первого призыва". Вся его последующая жизнь была тесно связана именно с адвокатурой, хотя он никогда не замыкался в ее тесных рамках. Благодаря своим основательным знаниям в различных областях права, особенно в уголовном, природному таланту, Чейз быстро приобрел славу выдающегося защитника. Но многие все же отмечали, что этот судебный оратор не вполне владел техникой речи. А начало его выступления даже плохо воспринималось, так как он с трудом искал подходящие слова или выражения.
Среда – день, когда все может случиться. Так, во всяком случае, считают фаталисты. Адвокат Чейз фаталистом не был. К поворотам судьбы и приметам, равно как и к прогнозам синоптиков, он относился более чем сдержанно. Собака старательно вываливается на дороге? Для многих это было признаком наступающей непогоды. Юэн же убеждался в том, что собака нашла на дороге дохлого воробья и теперь переносит чудесный аромат разлагающейся птицы на свое лохматое тело. В среду же зашел в один из своих любимых книжных магазинов в центре Сан-Франциско. Юэн был в длинном пальто с глубокими карманами и с объемистым портфелем в руке. Владельцы книжных магазинов чрезвычайно не любят посетителей в таких вот длинных пальто с накладными карманами. Белокурая Шэрон Бенсон лет 20-ти на вид "потерялась" в отделе деловой и юридической литературы. Подойдя к девушке, он спросил:
- Я могу Вам чем-то помочь?
Оказалось, покупательнице нужна была книга "Антология Битлз", кому-то в подарок. Здесь же из антологий была только "Антология правовой мысли" - подарочное издание почти за 914 долларов. И, конечно, же он не удержался и заметил, что тут такого нет. Девушка ему понравилась и пока они вместе искали нужную ей книгу, Юэн рассказал, что и сам любит слушать ливерпульскую четверку. Позже они стали встречаться за кофе, однако занятой Чейз не часто дарил цветы. Чейз был холост, но в своей профессии был романтиком. И маленькие воспитанники одного из детских домов, куда он наведывался с подарками, когда выдавался относительно свободный день радовали его. Чейзу встречалось множество людей, которые при первой же возможности стремились показать себя с самой дурной стороны. За воинственным напором они прятали внутреннюю силу, а страх одиночества скрывали под маской независимости. Они не верили в собственные возможности, но на всех углах кричали о своих добродетелях и достоинствах. Юэн же старался не поддаваться на обман и не доверять первому впечатлению. Если же его желали поразить или заинтересовать - упорно хранил молчание и неизменно пользовался всяким удобным случаем, чтобы исправить свои недостатки, потому что как в зеркале видел себя в других людях. Прочитав в интернете странную фразу: "Изображая надуманное добро уничтожаешь свое очаровательное великодушие" он еще более укрепился в своем мнении, что поступает правильно. Девушка разделит его чувства, ответив взаимностью на его чувства, родив ему чудного сына и готовя по вечерам чай с мятой, меняя его привычку часто курить и обучая усмирять свою ревность к другим мужчинам в отношении нее и прощая неразборчивость в покупках домашней обстановки. В постель отдохнуть он укладывался на бок и лежал совершенно спокойно. В течение многих лет он привык настороженно прислушиваться к своему сердцу.
А потом настали трудные времена для адвокатской конторы. В свете идущей ко дну экономики спрос на защиту по уголовным делам фактически иссяк. Разумеется, иссякли не сами преступления. В Сан-Франциско преступность бодро шагает вперед, невзирая ни на какие превратности экономики. Но платежеспособные клиенты стали редкостью. Казалось, ни у кого больше не было денег, чтобы нанимать адвокатов. Соответственно конторы бесплатных государственных защитников трещали по швам от обилия дел и клиентов, между тем как ребятам вроде Чейза оставалось лишь умирать с голоду. Не выдержала психика Шэрон этих перегрузок. Не сказать, что совсем умом тронулась, но периодически у психиатра наблюдалась, а потом с головой ушла в религию. Даррену было тринадцать, когда мать заставляла его читать псалмы, приговаривая:
-Я тебя вымолила у Бога. Ему же тебя и посвящу.
Все закончилось, когда Шэрон вышла из дома в одной ночной сорочке и пропала. Миссис Чейз долго искали, все перевернули и заглянули в городе подо все то, подо что необходимо именно заглядывать. Занимались поисками упорно, с небольшими перерывами, призвав на помощь и волонтеров. Все поиски ни к чему не привели и Шэрон была признана погибшей.
Юэн имел теперь большие расходы и четырнадцатилетнего сына, который учился в частной школе и, когда речь заходила о колледже, неизменно упоминал Гарвард. Нужно было что-то делать, и Юэн сделал то, что когда-то счел бы немыслимым. Занялся гражданскими делами. Единственной областью юриспруденции, которая оказалась теперь на подъеме, была защита по делам о лишении права собственности. Чейз посетил несколько соответствующих семинаров, в ускоренном темпе освоил специфику и стал распространять рекламу на двух языках. Кроме того, создал несколько сайтов и начал покупать списки соответствующих дел в окружной судебной канцелярии. Вот так миссис Каллаган и стала его клиенткой. Просто по почте. Ее имя было в списке, Юэн послал ей письмо с предложением своих услуг. И она сообщила, что из его письма впервые узнала, что ее лишают права собственности на дом.
Говорят, не ленись – и воздастся тебе. Это чистая правда. У Чейза теперь оказалось больше работы, чем было ему под силу – например, после миссис Каллаган встречи с ним ждали еще шесть клиентов, – так что пришлось даже впервые за время существования конторы "Дуглас Чейз и партнеры" действительно нанять помощницу – младшего партнера. Национальная эпидемия отъема заложенной недвижимости в пользу залогодержателя в последнее время несколько замедлила темп своего развития, но, конечно же, не угасла. В Сан-Франциско она, безусловно, еще минимум несколько лет могла кормить и самого Юэна, и сына.
Такие дела приносили всего четыре-пять тысяч с носа, но в этот период моей профессиональной карьеры важно было не качество, а количество. На момент ухода в судьи у Чейза в производстве числилось более девяноста дел. Его сын – Даррен, несомненно, мог брать курс на Университет Южной Калифорнии. Да что там, черт возьми, он мог бы уже начинать думать о Гарварде.
Кое-кто считал, что отчасти проблему создает сам Чейз, поскольку помогает паразитам играть в азартную игру с системой, а это, мол, тормозит ее экономическое выздоровление. Разумеется, среди его клиентов были и такие, которые подпадали под это определение. Но в большинстве из них он видел трижды ошельмованных жертв. Изначально эти люди были ослеплены американской мечтой о собственном доме, затем их соблазнили ипотечным залогом, условий которого они не были в состоянии понять в силу юридической безграмотности. А затем они снова стали жертвами, когда пузырь лопнул и недобросовестные заимодавцы начали безжалостно отбирать у них собственность.
В активе Юэна Чейза к этому времени насчитывается немалое количество результативных дел по представительству интересов американцев. Среди них - представительство интересов популярного спортсмена Колина Каперника выступающего за команду НФЛ "Сан-Франциско Форти Найнерс", который благодаря Чейзу выиграл суд и получил моральную компенсацию в размере 2 млн 100 тыс долларов от создателей интернет-портала, на котором Каперника назвали "гольфистом-бездарем". На тот момент сумма морального иска стала рекордной для США и полностью удовлетворила истца. Стоит отметить и 500 пассажиров, которые подали иски в отношении авиакомпании "Кэтуэй Пасифик", задержавшей вылет из Сан-Франциско более 25 тысяч американцев на несколько суток из-за погодных условий. Однако, Мистеру Чейзу удалось урегулировать вопрос в досудебном порядке, и обратившиеся к нему за юридической помощью люди получили желаемую финансовую компенсацию.
В далеком прошлом осталась юность, поэтому Чейзу казалось, что он все еще живет годами своей юности. Оттуда постоянно доносились отчетливо различимые звуки. Однако в разделяющей эти две жизни стене не было прохода. Имена после тридцати лет стали забываться одно за другим, словно облезла краска. По сравнению со снами действительность, которую эти имена представляли, становилась пустой, ненужной, она выпадала из повседневной жизни. Казалось, в его голове в идеальном порядке хранится вместо имен огромный запас юридических знаний и истин. Преследуя компенсациями управление полиции Сан-Франциско за слишком частые случаи избиения чернокожих граждан в результате превышения копами своих полномочий, Чейз был назначен на должность председателя Апелляционного суда Девятого округа Президентом Бараком Обамой незадолго до того, как последнему пришлось выселиться из Белого дома. С тех пор председатель Чейз не слезал с насеста в зале номер девятнадцать.
За то время, что он занимался чужими проблемами, у многих окрепло подозрение в том, что мужчина не просто научился мастерски управлять своим взрывным темпераментом, доставшимся ему по наследству от деда. Он превзошел самого себя и при этом был настолько безжалостен к себе, что в процессе совершенствования задавил те чувства и эмоции, которые присущи любому нормальному человеку. Он вообще запретил себе испытывать какие бы то ни было сильные чувства. Многие в его окружении были убеждены в том, что за личные достижения он заплатил цену куда большую, чем это мог бы представить себе непосвященный. Опять же, женщины могли быть абсолютно уверенными в том, что он никогда не позволит себе переступить грань, отделяющую физическое удовлетворение от срывающей крышу страсти. Глаза Юэна, как и всегда при таких ситуациях, опасно блеснули. Не только цветом, но и твердостью взгляд его напоминал голубой топаз, похожий на прозрачную, застывшую воду. Этому камню приписывают свойство выводить любую неправду на чистую воду, будто высвечивать ее. По этой причине голубой топаз в древности являлся непременной принадлежностью любого криминалиста. Естественно, такой камень по убеждению многих работает, как катализатор распада и считается символом разрушения. Одним точным движением Чейз опускал ручку, зажатую между двумя пальцами, на стол. Его стойкости позавидовал бы соляной столп. И жесткости курса. Не в его привычках вилять из стороны в сторону. И это проявлялось во всем, даже в одежде. Надо сказать, свой стиль Юэн изобрел для себя сам. Дорогие костюмы цвета стали, угольно-серые рубашки, серебряные запонки с ониксом, галстуки в серебристо-черную полоску - этот наряд был прекрасным дополнением к его особому статусу. Однако щегольской, даже несколько пижонский прикид был всего лишь камуфляжем, скрывавшим железную волю, выкованную в жарких баталиях многочисленных судебных процессов. Даже двигался он с врожденной безыскусной грацией охотника. Эта воля проявлялась в манере держаться, в его взгляде, взгляде стороннего наблюдателя, отчужденном, холодном, но подмечающем каждую мелочь. Он, как впрочем и всегда, имел уверенный и самодовольный вид человека, который всегда доводит дело до конца, касается ли оно исследования доказательств или покупки особняка в колониальном стиле. Казалось, все началось настолько давно, что пытаться вычленить отправную точку - все равно, что пытаться определить, где начинается твоя кожа. Ты лишь знаешь, что она покрывает тебя целиком, порой чуть плотнее, чем хотелось бы. Но, несомненно, какие-то ошибки были. Нехорошие ошибки. Чтобы понять это, довольно лишь взглянуть на него. Он был физически активен, обильно поливался парфюмом, разбрызгивая туалетную воду в воздух, а потом проходя через облако, как делала его мать, когда он был ребенком. Юэн редко радовался тому, что день обещал быть легким. Острые проблемы и отчаянная борьба сторон в заседании - таких дней у него было много. Вечером он, как всегда, едет, усталый, домой, с ощущением, что ему гораздо больше своих лет. Мир недоразвитого капитализма для каждой отдельно взятой личности предлагал места ровно столько, сколько нужно для одного очень даже неглубокого вдоха - но вот для доброго рыцарского замаха места, увы, здесь не было. В переносном, конечно, смысле. Хотя иногда хотелось в самом прямом смысле размахнуться и вдарить… Но и думать нельзя было о том, чтобы, к примеру, взять да и прикончить добрым ударом меча своих недоброжелателей. О Чейзе говорят, как о расчетливом и умном человеке, профессионале своего дела. На спокойной и даже флегматичной физиономии теперь не было и следа злости, которую он испытывал при упоминании отца о праве. Теперь он, Чейз, этот жуткий сноб, гордится своим сыном и мечтает о внуках. Достаточно жесткий, но справедливый, Юэн, несмотря на свою рассудительность, привык все контролировать, любит манипулировать людьми. Постоянно вытаскивает своего племянника из всяких неприятностей пользуясь своими связями и постепенно теряя хорошую репутацию, склонен брать взятки и идти по головам. Его бывшие коллеги-защитники теперь до начала процесса сражаются, как львы, пытаясь добиться отстранения судьи Чейза от ведения процесса и назначения другого. Для них предпочтительнее любой судья, не имеющий репутации ревнителя гражданских прав. Но у них обычно ничего не выходит.
|
